-
26.07.24 |
С 28 июля по 1 августа в Нижнем Новгороде пройдут масштабные мероприятия Всероссийского общества инвалидов
-
26.07.24 |
Синхронизация миграционной политики и пространственного развития: Аналитический взгляд
-
25.07.24 |
Госдума осуждает Заявление Кнессета Израиля против создания палестинского государства
-
24.07.24 |
Маткапитал защитят от мошеннических схем
-
24.07.24 |
Госдума одобрила закон о повторном использовании оружия
-
24.07.24 |
Обязательная экспертиза РАН для школьных учебников: контроль качества и научной точности
-
23.07.24 |
Госдума ужесточает миграционную политику: МВД получает полномочия выдворять иностранцев
-
23.07.24 |
В Госдуме открылась выставка «Менделеев. Синтез России»
-
23.07.24 |
Новые законы против наркотиков: Госдума вводит жесткие меры
-
22.07.24 |
Новые выплаты для пенсионеров: Госдума поддержала доплаты для инвалидов и пожилых старше 80 лет
Эксперт Уполномоченного рассказал о стимулах развития ESG-повестки в России
- Раздел: События
| - Опубликовано: 28 августа 2023, 22:35
Об этом в ходе семинара на тему «Направления развития ESG-повестки для российского бизнеса в краткосрочной и долгосрочной перспективе», организованного аппаратом Уполномоченного при Президенте России по защите прав предпринимателей, сообщил научный сотрудник проектно-учебной лаборатории антикоррупционной политики НИУ ВШЭ Егор Артеменко.
«ESG-практики большинства российских компаний на данный момент находятся на начальной стадии развития, - отметил эксперт. - Наиболее прогрессивный аспект – корпоративное управление, наименее – экологический.
Управление ESG-аспектами значительно лучше развито в крупнейших компаниях, чем в крупном и среднем бизнесе. Вероятно, это связано с наличием ресурсов, необходимых для реализации мероприятий по ESG- трансформации, а также с наличием определенных драйверов. Крупные компании, как правило, являются публичными обществами с обязательствами перед акционерами, в том числе зарубежными, которые предъявляют все более высокие требования к устойчивым практикам и соответствию международным стандартам. Кроме того, крупнейшие российские компании являются экспортерами в страны, где ESG-требования более строгие и при этом закреплены законодательно.
Энергетическую, металлургическую и горнодобывающую отрасли можно назвать лидерами российской ESG-трансформации. Эти отрасли отличаются высокими экологическими и социальными рисками, необходимость и многолетняя практика управления которыми обеспечили компаниям более высокий уровень ESG- зрелости.
С другой стороны, были определены отрасли, отстающие с точки зрения внедрения ESG-практик.
Наибольшим потенциалом для развития ESG-практик обладают компании – строительные подрядчики. Сезонность и проектный характер деятельности этой отрасли деприоритизирует вопросы экологической, социальной и корпоративной ответственности для этих компаний, однако строительство и производство строительных материалов оказывает значительное воздействие на окружающую среду, в том числе климат, и уровень жизни граждан, а значит, запуск ESG-трансформации необходим и в этой отрасли. Потенциал совершенствования экологических практик характерен также для производителей строительных материалов, компаний отраслей пищевой промышленности, связи и телекоммуникаций.
В подавляющем большинстве опрошенных компаний отсутствует система экологического менеджмента. Только в 30% компаний из всего числа респондентов действует подразделение или назначен ответственный за экологические вопросы; 11% компаний из всего числа респондентов ставят перед собой цели в области охраны окружающей среды; 6% компаний из всего числа респондентов страхуют свои экологические риски.
В 2022 году развитие ESG-практик российскими компаниями продолжилось. Возможно, проявляются результаты инициатив, которые были начаты ранее. Однако также это может быть связано с осознанием повестки устойчивого развития как важной составляющей успешности компании и традициями ответственного ведения бизнеса.
Стимулы, которые мотивировали бизнес к ESG, часто описываются через терминологию давления, угрозы. Негативная мотивация имеет ограничения: она снижается, если риски расцениваются как вероятностные или отложенные».
«Сегодня, когда угрозы ситуативно ослабли, но компании уже встали на путь трансформации, актуализируется запрос на позитивные стимулы – поощрение лучших, а не наказание худших, - подчеркнул Егор Артеменко. - То, что эти стимулы не развиты на российском рынке, подтверждают и регуляторы, и бизнес.
Примеры инструментов стимулирования, востребованных со стороны бизнеса:
- Инструменты зеленых облигаций и зеленого кредитования (нуждаются в доработке и масштабировании) – они могли бы поддержать инвестиционные проекты в условиях сокращения ресурсов. Возможно, «скрещивание» программы финансирования лучших доступных технологий с зелеными и адаптационными проектами (в процессе обсуждения);
- Развитие рынка обращения углеродных единиц;
- Налоговые льготы по облигациям устойчивого развития. Прежде льготы распространялись на все облигации, и это серьезно стимулировало фондовый рынок (в процессе обсуждения);
- Инструменты для стимулирования спроса конечных потребителей, например зеленая ипотека для рынка недвижимости (в процессе обсуждения);
- Система выпуска и обращения углеродных единиц; Инструмент социальных облигаций – они могли бы помочь масштабировать практики бизнеса и сфокусировать его усилия на национальных приоритетах (базируется на социальной таксономии, которая находится в процессе обсуждения);
Учет ESG-показателей в крупных проектах с государственным участием (в частности, в ситуации проведения торгов)».
Поделитесь новостью с друзьями
![]()
|
![](/templates/News3/images/logom5.png)
- 26 июля 2024
- 26 июля 2024
- 26 июля 2024