В редакцию «Информ-24» поступил аналитический материал с критикой законодательного и нормативного-правового регулирования деятельности российских морских портов, которую автор Евгений Селюков определил как «мутный омут».

 

Для справки, Евгений Валентинович Селюков - капитан дальнего плавания, инженер по организации перевозок и управлению на морском транспорте, юрист, почётный работник морского флота, ветеран труда. Будучи в 1999 году первым заместителем капитана морского порта в Мурманске, Селюков стал одним из разработчиков ранее действовавших Обязательных постановлений в порту Мурманск, которые использовались без нареканий. Помимо этого ветеран-юрист выступает экспертом нормативных документов, касающихся деятельности морских портов.

 

Евгений Селюков: - В последнее время в средствах массовой информации, которые освещают события в морской отрасли, публикуются материалы, авторы которых в категоричной форме утверждают, что в морских портах Российской Федерации функции портовых властей осуществляют администрации морских портов.

 

Например, на сайте информационного интернет-портала «Морвести.Ру» были опубликованы интервью журналу «Морские порты»: с руководителем ФГБУ «Администрация морских портов Чёрного моря» В.Ерыгиным (28.04.2015) и с руководителем ФГБУ «Администрация морских портов Каспийского моря» М.Абдулатиповым (12.05.2015). Авторы данных публикаций повествуют, что упомянутые федеральные государственные бюджетные учреждения осуществляют в настоящее время функции портовых властей. Подобные выводы основаны на ошибочном толковании законодательства Российской Федерации, регулирующего правоотношения в сфере портовой деятельности и вводят в заблуждение морскую общественность.

 

Представляется, что в данном вопросе необходимо внести ясность.

 

21 января 2014 года вступил в силу Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (от 23.07.2013 №225-ФЗ), в силу которого в Российской Федерации была проведена очередная реформа системы государственного управления морскими портами. Проект данного Федерального закона был разработан чиновниками Минтранса России. 

 

Этим законом внесены существенные изменения в законодательство Российской Федерации о торговом мореплавании. Так, с 21 января 2014 года утратил силу пункт 2 статьи 9 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации, в котором была дана дефиниция термина «портовые власти». Термин «портовые власти» был исключён также из всех статей данного кодифицированного акта. То есть, в силу Федерального закона от 23.07.2013 № 225-ФЗ в морских портах Российской Федерации ликвидирован институт портовых властей.

 

Как говаривал Президент Российской Федерации В.В.Путин на форуме ОНФ в декабре 2013 года: «Ничего глупее придумать невозможно».

 

В любом порту мира есть портовая администрация, а в морских портах России, по воле чиновников Минтранса и в соответствии с законодательством Российской Федерации, портовых властей теперь нет!

 

С 21 января 2014 года коренным образом изменился и правовой статус администрации морских портов. В силу Федерального закона «О морских портах в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (от 08.11.2007 №261-ФЗ, в редакции Федерального закона от 23.07.2013 № 225-ФЗ) администрации морских портов лишены каких-либо административно-властных полномочий в морских портах. Они не вправе издавать акты или принимать управленческие решения в отношении лиц, осуществляющих деятельность в морском порту.

 

Руководитель администрации морских портов является должностным лицом, осуществляющим организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции исключительно в рамках учреждения, которое возглавляет.

 

В соответствии со статьёй 12.1 Закона о морских портах администрация морских портов создаётся в отношении двух и более портов в форме федерального государственного бюджетного учреждения (ФГБУ).

 

В силу данной статьи основной функцией администрации морских портов является организационное, материально-техническое и финансовое обеспечение деятельности капитанов морских портов.

 

По сути это интендантские функции, а слово «администрация» в названии учреждения ФГБУ «Администрация морских портов..» является теперь бутафорией, декоративным элементом.

 

На основании статьи 12.1 Закона о морских портах администрация морских портов действует в соответствии с Положением об администрации морских портов, утверждённым Минтрансом России.

 

Положение об администрации морских портов утверждено приказом Минтранса России от 29.01.2014 №24. Вступило в силу 26 октября 2014 года.

 

Ни Законом о морских портах, ни Положением об администрации морских портов на ФГБУ «Администрация морских портов…» не возложены какие-либо административно-властные полномочия в морском порту или осуществление функций портовых властей.

 

Правда, административно-властные полномочия в морском порту возложены Законом о морских портах и КТМ РФ на капитана морского порта, который является работником администрации морских портов. Но капитан морского порта это должностное лицо (физическое лицо). Он осуществляет в морском порту функции государственного портового контроля, а также отвечает за транспортную безопасность акватории морского порта. Согласно ч.4 ст.12.1 Закона о морских портах руководитель администрации морских портов сейчас не вправе вмешиваться в деятельность капитана морского порта при исполнении им своих функциональных обязанностей. Осуществление функций портовой администрации законодательством Российской Федерации о торговом мореплавании на капитана морского порта не возложено.

 

На деле получается, что в настоящее время в морских портах Российской Федерации отсутствует административный орган, который бы руководил работой порта и принимал управленческие решения, обязательные для исполнения всеми субъектами, осуществляющими деятельность в морском порту. Например, в Реестре морских портов в морском порту Мурманск зарегистрирована 21 стивидорная компания. Деятельность этих операторов морских терминалов никто не регулирует и никто не контролирует. Каждый оператор морского терминала работает сам по себе.

 

Приказом Минтранса России от 04.12.2013 №373, во исполнение требований ст.12.1 Закона о морских портах, утверждён Перечень морских портов, входящих в соответствующие администрации морских портов. Всего образовано восемь администраций морских портов, в которые, по бассейновому принципу, вошло 67 морских портов Российской Федерации.

 

Например, в Мурманске располагается ФГБУ «Администрация морских портов Западной Арктики», в которую входит 12 морских портов: Мурманск, Кандалакша, Витино, Архангельск, Мезень, Онега, Варандей, Дудинка, Диксон, Хатанга, Сабетта, Нарьян-Мар.

 

Основной целью создания «бассейновых» администраций морских портов является обеспечение убыточных филиалов администраций морских портов стабильным финансированием за счёт средств корабельного сбора, взимаемого в морских портах-донорах.

 

Так, за счёт средств корабельного сбора, взимаемого в морских портах Мурманск, Архангельск, Варандей содержаться капитаны остальных девяти морских портов ФГБУ «Администрация морских портов Западной Арктики».

 

Это абсурд. Средства от портовых сборов, уплачиваемых судовладельцами в морском порту, должны идти на развитие портовой инфраструктуры именно этого, конкретного морского порта.

 

Если государству необходимо наличие капитана морского порта, например, в морском порту Диксон, то оно обязано обеспечивать стабильное финансирование этого должностного лица и его службы за счёт казны. Ведь капитан морского порта осуществляет в морском порту функции государственного портового контроля. Это государственные функции и почему их должны финансировать судовладельцы? Да ещё в морских портах, в которые их суда не заходили.

 

Согласно ст. 8 Закона о морских портах деятельность в морских портах Российской Федерации регулируется государством.

 

Например, государственное регулирование деятельности в морском порту осуществляется в целях обеспечения: комплексного развития морского порта, равных условий для осуществления деятельности в морском порту, конкурентоспособности морского порта, равного доступа к услугам в морском порту и т. д.

 

Представляется, что в отсутствии в морских портах России портовых властей (портовой администрации) достижение данных целей контролируется и регулируется чиновниками Минтранса России дистанционно, из Москвы.

 

Результат такового руководства морскими портами на Кольском полуострове, как говорится, налицо.

 

С августа 2013 года не работает морской порт Витино. Единственный оператор морского терминала в этом порту находится в стадии банкротства.

 

По результатам работы в 2014 году морской порт Мурманск установил рекорд среди морских портов Российской Федерации по уменьшению грузооборота. Снижение грузооборота составило минус 30,4 %. За первый квартал 2015 года грузооборот порта Мурманск продолжал падать и составил минус 9,8 % по сравнению с аналогичным периодом 2014 года.

 

В 2010 году Правительство Российской Федерации приняло постановление (от 12.10.2010 №800) о создании на территории Мурманской области портовой особой экономической зоны (ПОЭЗ). На сегодняшний день не зарегистрировано ни одного резидента ПОЭЗ.

 

Есть сомнения в том, что проект ПОЭЗ в морском порту Мурманск будет реализован.

 

Практически разбежались все потенциальные инвесторы, которые намеревались строить морские терминалы на западном берегу Кольского залива в морском порту Мурманск.

 

Да и как можно надеяться на приход серьёзных инвесторов при наличии такого мутного законодательства, регулирующего правоотношения в сфере портовой деятельности.

 

Нормативно-правовое регулирование в данной области со стороны Минтранса России также оставляет желать лучшего.

 

Например, приказом Минтранса России от 12.08.2014 №222 утверждены Обязательные постановления в морском порту Мурманск.

 

Это основной нормативный акт, который должен регулировать вопросы безопасного плавания и стоянки судов в морском порту и на подходах к нему, а также порядок в морском порту.

 

Очевидно, что разрабатывали Обязательные постановления в морском порту Мурманск люди, абсолютно несведущие в области портовой деятельности.

 

В результате Минтранс России издал никчёмный нормативно-правовой акт, не пригодный для применения на практике в морском порту Мурманск.

 

И последнее. В статье 7 Закона о морских портах федеральный законодатель наделяет портовые власти полномочиями по принятию решения о временном закрытии морского порта для оказания услуг. Учитывая, что в настоящее время в морских портах России отсутствует орган, на который законодательством Российской Федерации о торговом мореплавании возложены функции портовых властей, следует полагать, что в данном случае создана правовая неопределённость.

 

Перефразируя П.А.Столыпина можно предположить, что чиновники Минтранса России любят затевать реформы только потому, что так легче скрыть свою некомпетентность в сфере портовой деятельности.