23 декабря в пресс-центре «Новости бизнеса» состоялась пресс-конференция «Российский бизнес: итоги года». В ней приняли участие, президент корпорации "ТехноНИКОЛЬ", член президиума генерального совета "Деловой России" Сергей Колесников, член Общественной палаты РФ, вице-президент "Деловой России" Николай Остарков, председатель правления ПАО "Совфрахт", член президиума генерального совета "Деловой России" Дмитрий Пурим, генеральный директор Института экономических и социальных исследований, член генерального совета "Деловой России" Алексей Рябинин.

 

В ходе мероприятия участники оценили каким был уходящий год для российского бизнеса и отдельных отраслей, что ожидает российскую экономику и бизнес в 2017-м, возможен ли баланс интересов предпринимателей и государства, важнейшие законодательные инициативы 2016 года, оказавшие наибольшее влияние на российский бизнес, а также правоприменение в сфере предпринимательства.

 

Началась пресс-конференция с выступления Сергея Колесникова:

- Добрый день, уважаемые коллеги, уважаемые журналисты. Прежде всего, хочу отметить, что прошедшие три года появилась динамика, что власть нас слышит. Многие вопросы, которые мы поднимали и обсуждали – к нам стали прислушиваться. Чего не было еще 3-4 года назад. Из важных законопроектов, из правоприменительной практики, которая произошла в прошлом году, я хотел бы отметить – это система «Платон», которая сделала перевозки еще дороже и это сильно ударило по логистике товаров, как кровеносной системы нашей страны. Так же закрытие дорог, которое происходит на 1-2 месяца, причем в 2016 году закрытие было очень жестким, нагрузки на ось снизили до 3-4 тонн, даже пусты грузовики в эти нормы не могли уложиться. Было … не только топливо, но и удобрения, и медикаменты. Практически, для большинства производителей это выключение на 1-2 месяца из рода деятельности. То есть доступен был только гужевой транспорт. Как только налоговыми органами не оспаривался сам вопрос поставки сырья, не оспаривался факт товаротранспортной накладной, не оспаривалась оплата за это, а оспаривалось то, что контрагент либо плохо платят налоги, либо оспаривают на фактурах подписи, что они поставлены не теми физическими лицами. Понятно, что это следствие, а не первопричина. В итоге, на промышленников пытаются перекладывать неуплату налогов не только контрагентов, но и контрагентов контрагентов. Иногда доходит до пятой цепочки. Что естественно, превращает налогоплательщиков, не то, что они должны быть осмотрительнее, но и обладать «божественной прозорливостью» - контрагентов контрагентов мы просто видеть не можем.

 

Николай Остарков, продолжая тему оценки итогов года в российской экономике, высказал мнение, что «2016 год – это год некого рубежа». Вот, как он аргументировал это утверждение:

 

С свою очередь Дмитрий Пурим выделил важные, с его точки зрения, вопросы для российского бизнеса:

Выступление Алексея Рябинина было посвящено общим показателям достигнутым экономикой страны в завершающемся году. Также он проинформировал о результатах проведенного исследования относительно настроений представителей бизнес сообщества и граждан:

 

Далее развернулось обсуждение различных аспектов, препятствующих развитию бизнеса в России.

 

Сергей Колесников: - Ждем решение ЦБ – это очень важное решение. Если в следующем году ставки снизятся, кредиты будут доступными, подует очень сильный встречный ветер и экономика начнет быстро наполняться деньгами. Нам не хватает реально денег.

Интересное объяснение различия подхода к бизнесу отечественных и зарубежных чиновников и граждан высказал Николай Остарков: - Давайте я объясню, почему западный чиновник заинтересован в развитии бизнеса. Я долго над этим думал, одна из причин заключается в том, что подоходный налог во всех развитых странах платит сам налогоплательщик. К чему это приводит – это приводит к тому, что когда речь идет о льготах для бизнеса.

 

Василий Богданов ( «ПроБизнес»): - Давайте поясним, что в России подоходный налог платит предприятие за своего работника.

 

Николай Остарков: - В России – это корпоративный налог. И смотрите, что происходит – когда эти две функции разделены, то для чиновника дотирование бизнеса не выглядит, как абсолютно провальная задача, потому что, он не рассматривает это как затратную задачу. Мы дотируем бизнес, он создает новые рабочие места, появляются новые налогоплательщики, появляется новый спрос, этим новым налогоплательщикам больше платят и так далее. То есть, фактически, любое дотирование бизнеса рассматривается как инвестиционный процесс. Он заинтересован в том, чтобы бизнес на его территории рос и развивался, потому что это новые рабочие места. У нас новые рабочие места – это абстракция, для них – это значит новые налоги. Как только мы расщепим, и сделаем так, чтобы у нас подоходный налог был персонифицирован, эта ситуация начнет принципиально меняться.

Василий Богданов ( «ПроБизнес»): - Когда граждане будут платить налоги, у них рано или поздно начнутся вопросы. Когда он из собственного кармана платит налоги, у него возникает вопрос – куда это пошло. А власти это не нужно, чтобы возникали вопросы.

 

Сергей Колесников: - Такие же риски на налоге на движимое имущество. По-моему, с 2013 года, сейчас точно не помню, налог на движимое имущество при каких-то условиях не входил расчет налоговой ставки по уплате налогов. В 2018 году эту функцию, в связи с изменением налогового кодекса, разрешат вводить регионам. Смотрите, какая ситуация – мы говорим о модернизации и инвестициях, все ключевые макроэкономисты говорят, что для роста ВВП должен быть рост инвестиций. Есть даже значение – 25% от ВВП необходим уровень инвестиций, чтобы было 5% роста. Мы говорим про инвестиции. Обычно инвестиции рассматриваются как промышленное производство, оборудование, машины, автомобили. Так вот, брать налоги с нового оборудования – это делать шаг против инвестиций в основные фонды. Мы говорим, что в стране изношено оборудование. Нужно новое оборудование. Давайте его лигатировать, давайте его покупать, а после этого мы тут же говорим – давайте тут же возьмем налоги 2%. Очевидно, что после этого, зачем покупать новое оборудование – «лучше это дожму, и не буду строить новые цеха».

 

Отвечая на вопрос о «налоговых настройках» Николай Остарков заявил: - Нужно решать проблему очень высокого налогообложения фонда заработной платы. Если считать с НДС – это 76 с чем-то процентов. Этого не может быть, но это есть. Если считать без НДС, то это порядка 50%. Я имею в виду, вместе с фондами. Это очень высокая налоговая ставка. Пожалуй, самая высокая в мире. С этим надо что-то делать.

 

Дмитрий Пурим: - Я знаю практику НПЗ, это решение по налоговому маневру для НПЗ и одновременно ухудшение конъюнктуры внешней, сейчас привело к тому, что НПЗ, у которых есть месторождения, выгоднее гнать сырую нефть на экспорт, а не перерабатывать ее. Если не будут приняты какие-то решения, просто НПЗ, у которых уровень переработки ниже 98% просто прекратят существование.

 

Сергей Колесников: - У нас очень высокие налоги на труд. На один рубль уплаченный сотруднику мы платим 70 копеек государственным органам. Это означает, что делать две вещи - … очень высокую производительность труда иметь – это первая проблема.

 

Николай Остарков высказал свою точку зрения на проблему «выхода бизнеса из тени»: - Как вывести бизнес из тени - никакого секрета здесь нет. В 2008 году в ноябре, уже при начавшемся кризисе, у нас вдруг по разным исследованиям, начал бизнес выходить из тени. Если вы так действительно этого хотите, если Силуанов этого хочет, вернитесь к тем налоговым параметрам, которые в тот момент были. Если при тех налоговых параметрах даже в момент кризиса пошло увеличение налоговой базы – там небольшие цифры, но, все-таки, это смена тренда была. Где-то в районе 23% по фонду заработной платы и при 13% подоходного – вот здесь лежит массовый выход из тени при сохранении льготных режимов.

 

В завершении дискуссии, ведущий попросил участников назвать коротко, что по их мнению является «прорывом или провалом года в бизнесе».

 

Сергей Колесников:- Я думаю, что это – производство зерна и то, что экспорт зерна превысил экспорт вооружения и мы стали номер один по экспорту зерна в мире. Это очень хороший тренд. Я всех поздравляю. Провал года – нам так и не удалось выйти на положительный рост экономики. Причем, здесь надо говорить не о 0,5%, а в принципе, наша страна должна расти. Темпы роста – 4-7%. Просто, об этом уже стесняются говорить. Мы должны говорить не о +2%, а о минимум 4% роста.

 

Николай Остарков:- Я бы назвал такую премию «Отрасль, которая выжила несмотря не на что». Не сказать, что она бурно развивалась, но могло быть хуже. Она показала, что очень устойчивая и живая – это стройка. Стройка осталась на плаву. Это замечательно, это хорошо. И граждане берут в ипотеку жилье, а значит, что в этой сфере есть живой спрос. Это очень ценно и очень важно. И то, что стройка сумела на это отреагировать, не подвела этот спрос, правильно отреагировала – это очень большой плюс. А провал года, я не знаю.

 

Дмитрий Пурим:- Я бы назвал прорывом года то, что решены транспортные проблемы между Крымом и материком. Думаю, что это очень важно, как стабилизирующий фактор и экономический и политический. А провал года – отсутствие прогресса в реформировании судебной системы, чтобы она становилась независимой.

 

Алексей Рябинин:- Я бы оценивал в позитивном ключе. У нас предновогоднее мероприятие. Экономика демонстрирует устойчивость, бизнес демонстрирует высокую стойкость, положительные качества, стремление к развитию.