Председатель комитета ГД по конституционному законодательству и государственному строительству Владимир Плигин, комментируя   обсуждаемый сегодня в Госдуме законопроект о декриминализации ряда статей Уголовного кодекса, сказал, что «нам необходимо, видимо, подумать над созданием некоего единого центра анализа уголовной политики». Его появление, по словам парламентария,  позволит создать условия для принятия выверенных решений в одной из самых драматичных областей - уголовно-правовой.

 Он согласился с тем, что  декриминализация ряда уголовных деяний вызывает дискуссию. «Люди, которые ставят эти вопросы, несомненно, заслуживают уважения, они были и будут оставаться нашими союзниками, на помощь которых мы рассчитываем, например, при разработке позиций по усилению ответственности за особо тяжкие и тяжкие преступления, преступления, связанные с лишением жизни или причинения тяжкого вреда здоровью. Право на жизнь, в широком смысле этого слова, у нас недостаточно защищено. Число убийств, несмотря на определенное уменьшение их числа, остается высоким. На этих и других особо опасных преступлениях должна концентрироваться работа правоохранительной системы. Общество несет существенное бремя расходов на организацию своей безопасности, и оно имеет право требовать реальной работы в области борьбы с преступностью», - пояснил Плигин.  Но при этом глава комитета  предложил  всем ясно «понимать, что действительно считается преступностью».

«Впервые за последние годы  наблюдается тенденция роста более чем на 3% уголовных дел, рассмотрено более 960 тысяч дел в отношении более 1 млн лиц. На протяжении последних лет доля всех осужденных составляет 75%, судами вынесено обвинительные приговоры в отношении 761 тысяч лиц. А 246 тысячи лиц, или почти четверть подсудимых, освобождены судом от уголовной ответственности по различным процессуальным основаниям. В настоящее время   имеется несколько системных проблем, в том числе - качество расследования, которое служит причиной длительного содержания обвиняемых под стражей, а также формировавшиеся десятилетиями ведомственные рекомендации, ограничивающие усмотрение следователей, дознавателей по прекращению дел. Часто в суды направляются дела, не имеющие судебной перспективы. Например, из более 535 тысяч дел небольшой тяжести (55% от числа поступивших) дознание и следствие проводилось почти по 490 тысяч дел, по которым почти каждое четвертое дело - 130 тысяч - прекращено судом по основаниям, имевшим место на стадии расследования.

  Неоправданно наращивая число осужденных, мы криминализируем    общество. Принимая во внимание то, что последствия осуждения лица касаются не только этого лица, но и распространяются на его близких», - рассказал Плигин.

  Сабир  Кехлеров, заместитель Генерального прокурора РФ,  обращал внимание на то, что десятки-сотни тысяч людей - если ввести элементы декриминализации – освободятся от клейма ранее судимого, которое  влияет не только на их судьбы, но и на судьбы их детей и даже родственников, добавил Плигин.

 По его словам, перечень статей  возможно даже расширить. «Таким образом, это не только освободит суды, но и даст возможность следователям – о чем мы говорили ранее – по-настоящему заниматься расследованием и раскрытием тяжких преступлений, а не прикрываться тем, что у них большая нагрузка.

  Плигин напомнил, что в  2014 году были осуждены 719 305 человек, из них 330 898 лиц - за совершение преступлений небольшой тяжести.

  Депутат также отметил, что для уголовной угрозы – как и для всякого средства воздействия – существует предел, за которым увеличение дозы не играет никакой роли.

  «Поверьте, что из-за сумм от 1 тысячи до 2,5 тысяч десятки тысяч людей подвергаются осуждению, ряд из них приговорены к реальному лишению свободы. Приводя эти цифры, в то же время хочу сказать: законодатель не может те или иные деяния оставить безнаказанными. Методы административного наказания, административной превенции зачастую оказываются значительно эффективнее, чем методы уголовной превенции. И те меры, которые мы принимали, например, в сфере борьбы с неплательщиками алиментов, когда были наложены ограничения на выезд за рубеж, или ограничения, связанные с использованием специального права, дали несомненный эффект», - заключил Плигин.