Центр информационных коммуникаций «Рейтинг», в рамках проекта «Национальный рейтинг», опубликовал очередное исследование, посвящённое оценке деятельности глав субъектов Российской Федерации.

Объектом исследования являются руководители субъектов Российской Федерации. Хронологические рамки рейтинга охватывают май-июнь месяцы 2018 года.

Результаты «Национального рейтинга» получены на основании заочного анкетирования, заочных и очных опросов представителей экспертного сообщества.

Заочные экспертные опросы проводились с использованием некоторых положений методики Уильяма Гордона («Синектики»). Ключевой являлась установка «Синектики» о повышении уровня оценок в случае привлечения в качестве респондентов не только экспертов узкой специализации, но людей абсолютно разных с профессиональной точки зрения. Таким образом, в «Национальном рейтинге губернаторов» сознательно задействован максимально широкий круг экспертов самой широкой профессиональной и социальной принадлежности. Такой их состав позволяет сделать результаты исследования наиболее демократичными, наиболее приближенными к мнению «простых людей» с понятной поправкой на большую информированность и способность к анализу представителей экспертного сообщества.

Анкеты, рассылаемые экспертам, не только дают им возможность формально оценить работу того или иного регионального главы, но и предлагают обосновывать свои выводы. Подобные обоснования позволяют более детально выявить причины успеха или неудачи тех или иных руководителей субъектов РФ.

Конфиденциальный статус заочного анкетирования является важным способом повышения искренности респондентов. Те эксперты, которые хотели публично высказать свое мнение, по согласованию с редакцией ЦИК «Рейтинг», получали такую возможность. Следует иметь в виду, что издатели периодически предоставляют слово и тем экспертам, позиция которых противоречит общим выводам исследования. Порой на страницах рейтинга одновременно высказываются эксперты, представляющие прямо противоположные мнения. Подобная практика является осознанной и позволяет публично представить максимально широкий спектр мнений сообщества. Эксперты, публично высказывающиеся в «Национальном рейтинге», делают это, не зная итоговых результатов исследования.

Для формата и целей исследования признано лишним  акцентировать внимание на нюансах статуса руководителей субъектов («и.о.», «временно исполняющий» и т.п.).

Андрей КОЛЯДИН

Политолог, начальник Департамента региональной политики Управления Президента РФ по внутренней политике (2009 — 2010 гг.)

Самое пристальное внимание в мае-июне было приковано к губернаторам, которым осенью этого года впервые предстоят выборы. Это несколько назначенных в июне врио губернаторов, им сейчас придётся активно убеждать Москву и электорат в своих управленческих способностях.

Ряд врио, назначенных в 2017 году, уже успели показать себя, чувствуют себя вполне уверенно, а люди уже готовы проголосовать за них. Это Глеб Никитин, который жесткой рукой в Нижнем Новгороде сумел навести порядок, разрубив «гордиев узел» многолетнего противостояния между областью и областным центром. Более мягким способом аналогичную задачу успешно решил приморский врио Андрей Тарасенко. Извечное противостояние главы Владивостока и губернатора, сопровождаемое «посадками» мэров, наконец-то было разрешено, и в настоящий момент эти противоречия во Владивостоке сведены к минимуму.

В этом электоральном цикле губернаторов назначали по двум основным критериям. Если в прошлом году в кресла региональных руководителей попадали ещё опытные и известные фигуры, лично знакомые с президентом и премьер-министром (Парфенчиков, Васильев, Евстифеев), то свежий губернаторский «призыв» формировался из состава неизвестных молодых технократов и мэров городов. Это Александр Моор, назначенный в Тюменскую область, бывший мэр Якутска Айсен Николаев, возглавивший Республику Якутию, Сергей Носов, делегированный из Нижнего Тагила на Магаданскую область, бывший мэр Самары Дмитрий Азаров, возглавивший Самарскую область и бывший мэр Вологды Андрей Травников, ставший лидером в Новосибирской области.

Другие вновь назначенные региональные лидеры — это технократы, фамилии которых пока ни о чём не говорят. Те самые молодые перспективные люди, которые прошли через конкурс «Лидеры России», обучение в РАНХиГС или программу «Кадровый резерв президента». Например, самый молодой в России глава региона Дмитрий Артюхов (возглавил ЯНАО). В его активе предпринимательский опыт, зарубежный вуз по программе МВА, семейные традиции — его отец был вице-спикером Ямала. То есть этот человек вырос с пониманием того, как выстраивается законодательная власть региона, знаком с элитами вверенной ему территории.

Одна из основных особенностей нынешних губернаторских кампаний — нивелирование сильных конкурентов (Новосибирская. Самарская области), что является итогом внутренних межэлитных договорённостей. Ко всем своим назначенцам с деловыми визитами приезжает президент Владимир Путин, охотно делясь своим рейтингом влияния на общество. Их посещают федеральные министры, демонстрируя электорату возможности врио, и их способность привлекать федеральный ресурс. Да и вся местная административная система работает на них. Поэтому, думаю, шансы действующих врио на победу очень высоки. Система формирования властной вертикали меняется у нас на глазах. Губернаторы уже не всевластные князья, а менеджеры, управляющие территорией и выполняющие задачи, которые перед ними ставит федеральная власть.

Эта система выстраивания технократического руководства территориями (и не только ими — она коснулась и министерств с ведомствами) предполагает общие федеральные задачи и цели для врио, общую оценку эффективности. По сути, территории становятся унитарными предприятиями общего холдинга Россия. Эта некая унификация управления как раз и определяет сами критерии отбора данных персон.

Даже Прямая линия с президентом, как давно сложившаяся система взаимоотношений между властью и народом, где «царь наказывает нерадивых бояр», несколько видоизменилась. Теперь это скорее селекторное совещание, в котором используются традиционные для селектора технические возможности. И надо отметить, этот способ обратной связи превратился в самостоятельную форму ручного управления государством. Задачей губернаторов в прямом эфире было даже не решить проблему, а сказать одну и ту же фразу: «Да, Владимир Владимирович», «Слушаю, Владимир Владимирович», «Взял на контроль, Владимир Владимирович», «Дайте несколько дней, Владимир Владимирович», «Итог доложу вам лично» и т. п. Каждый из губернаторов справился с произнесением этих фраз хорошо.

Вообще, губернаторы — большое экспериментальное поле для президента. И тема, появившаяся в информационном пространстве, о том, что институт губернаторов является неким фильтром для выявления будущего лидера России — морковка, которую получают «молодые технократы» для повышения собственной эффективности. И перспектива выходить министрами или высокопоставленными чиновниками администрации президента из губернаторов бесспорно есть. Это такой «военный» процесс, в котором выжившие имеют шанс стать заслуженными военачальниками.

Владимир ЖИРИНОВСКИЙ

Председатель Либерально-демократической партии России (ЛДПР)

Первое, что нужно отметить, как повезло многим губернаторам по итогам прямой линии с президентом в начале июня. Впервые проблемы и вопросы граждан глава государства перенаправлял напрямую губернаторам, которые в режиме реального времени должны были отвечать, что будет предпринято. Фактически это был такой вызов на ковёр перед всей страной.

И сразу же были выявлены слабые звенья. Губернатор Владимирской области не смогла внятно сказать, работает ли поликлиника в одном из населённых пунктов. А глава Ставрополья без помощи Москвы не может целый год решить проблему аварийного жилья. Мы так и не поняли, почему людей не расселяют из непригодного для жизни дома.

Но, несмотря на такие ответы, пока что губернаторам дан шанс. Хотя для того, чтобы страна в полной мере почувствовала эффект от прямой линии, я бы на месте президента отправил в отставку нескольких из них. Вот тогда чиновники встрепенулись бы. Но пока этого сделано не было.

Еще одно важное событие ближайших месяцев, связанное с управлением регионами, – выборы губернатора Московской области и столицы.

ЛДПР много раз выступала с предложением объединить эти два региона, и главу московской агломерации назначать, а не выбирать. Ведь здесь живет 20 миллионов человек, это самый богатый и густонаселенный регион страны. И при этом такая неэффективная структура. Во-первых, сразу три правительства сидят в Москве – федеральное, столичное и областное. Целая армия чиновников, которые во многом дублируют функции друг друга. Во-вторых, из-за того, что полномочия губернатора Подмосковья и столицы разграничены, нет возможности создать общую систему для жизни: проблемы вывоза мусора, строительства дорог, общих тарифов, транспорта и т.п. Ведь у нас москвичи и жители области постоянно меняются местами: первые ездят за город на дачу к бабушкам и дедушкам, а из области жители едут в Москву на работу, и все пользуются одними дорогами и общественным транспортом. Но сколько возникает бюрократических трудностей стоит только пересечь границу регионов!

Как бы то ни было, мы уже выдвинули кандидатов и на пост столичного градоначальника, и на пост областного губернатора.

Сергей ЗАСЛАВСКИЙ

Юрист, научный руководитель Центра общественно-политических проектов и коммуникаций

Ротация в губернаторском корпусе является закономерной и ожидаемой составляющей обновления органов власти по итогам прошедших президентских выборов. Очевидно, что процесс изменения кадрового состава правительства России и руководства федеральных органов исполнительной власти приводит в движение и губернаторский корпус, уже по тому факту, что пополнение федеральных структур нередко происходит за счет его перспективных представителей. На ставшие вакантными места глав регионов в качестве исполняющих обязанностей приходят новые выдвиженцы, таким образом, образуются цепочки должностных перемещений. Кроме того, в отдельных регионах кадровые решения, что называется, назрели, а близость единого дня голосования дает возможность потенциальному претенденту войти в выборную кампанию уже в качестве исполняющего обязанности главы региона. Первый шаг сделан, доверие оказано, шанс показать себя предоставлен, окончательно же выбор остается за избирателями, который определится уже в сентябре.

В современной политической повестке эффективный глава субъекта федерации не просто первое лицо в регионе, хороший организатор и успешный практик социальных коммуникаций. Он функционально встроен в многоуровневую систему публичной власти и потому одновременно вовлечен как в решение местных задач, каждодневных проблем регионального и локального масштаба, так и в общенациональную повестку, на актуальные вопросы которой должен реагировать и к формированию которой он также во многом сопричастен. Даже если вопрос, что называется, не в его епархии – губернатор обязан держать руку на пульсе.  Возможности для этого имеются, включая и работу в Госсовете, обеспечение работы которого в последние дни значительно усилено.

Обеспечение согласованного функционирования и взаимодействия органов государственной власти является важнейшим условием любого проекта или управленческого решения. Россия – государство федеративное, где Конституцией и действующим законодательством четко очерчены вопросы, отнесенные к ведению Российской Федерации, и вопросы, отнесенные к сфере совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов.  Полномочия по их решению и необходимые для этого ресурсы распределены по всем уровням и ветвям власти. Но в реальной жизни не особо разбираясь в хитросплетениях компетенций, простые граждане адресуют свои вопросы напрямую тем, кого они считают ответственным: главе государства и главе региона. На том простом основании, что они их выбирали.  И здесь очень важно работать эффективно и слаженно.

На прямой линии связи с избирателями 7 июня главы регионов прошли «коллективное боевое крещение»  новым форматом коммуникаций, когда перед лицом миллионов избирателей они должны были в любой момент показать владение темой, по которой задан вопрос. А вопросы, как мы видели, граждане задают непредсказуемые и самые разные: от проблем международных отношений до мусорных свалок, от оснащения детских больниц до  предоставления российского гражданства. Каждый из них потенциально может иметь (а чаще всего имеет) региональное измерение. И совместное участие глав регионов в работе прямой линии не просто дань времени и новым технологиям – это новый тренд на командную открытость, не умение работать в едином темпе, что называется, на глазах избирателей.

Павел САЛИН

Политолог, директор Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве РФ

В рассматриваемый период федеральный центр продолжал наметившийся еще в прошлом году курс на приведение регионов и губернаторского корпуса к «общему знаменателю», впрочем, особо это не афишируя. Прежде всего, это проявилось в отставках губернаторов и кандидатурах их сменщиков. Назначения последних двух месяцев показали, что власть вернулась к практике назначения «варягов» в регионы, и теперь эта практика будет носить повсеместный характер. Там, где местные элиты достаточно сильны, и приход «варяга» вызывает их заметное недовольство, как это было в Новосибирской области, оперативно обрабатываются «точки потенциальной кристаллизации» такого недовольства (в данном случае — мэр областной столицы), после чего проблема теряет свою остроту.

При этом даже регионы с давней традицией самостоятельности местных элит также постепенно приводятся к «общему знаменателю», но не в лоб, а с флангов. Примером в данном случае может служить Якутия. Сменщиком главы региона Егора Борисова, якобы отправленного в отставку за низкий результат на мартовских выборах (скорее всего это был неформальный предлог), стал выходец из местной элиты, мэр областной столицы Айсен Николаев. Однако спустя несколько недель после его назначения врио стало известно, что пост главы республиканского правительства займет «варяг», заместитель полпреда в Дальневосточном федеральном округе Юрия Трутнева Владимир Солодов.

То, что власть взяла курс на стандартизацию региональной политики, понимают и на местах. Подтверждением этого служит тот факт, что все её решения, даже не подтверждающие такую точку зрения, все равно рассматриваются через призму политики по «приведению к общему знаменателю». Например, на смену ушедшему на пост главы Минприроды главе ЯНАО Дмитрию Кобылкину был назначен Дмитрий Артюхов, который является не только выходцем из местного истеблишмента, но и представителем очень влиятельной в регионе политической династии. Однако такое кадровое решение породило в местной элите слухи, согласно которым назначение менее аппаратно сильного в силу возраста (новому врио 30 лет) главы региона происходит в контексте его запланированного объединения с Тюменской областью. Якобы до конца года в отставку также будет отправлена глава ХМАО Наталья Комарова, которой на смену также придет более слабый игрок, после чего и состоится ликвидация «тюменской матрёшки».

Андрей МАКСИМОВ

Политтехнолог, руководитель агентства «Максимов-консалтинг», шеф-редактор сайта «Агитпроп.рф»

Переназначения губернаторов, состоявшиеся уже после инаугурации президента, показывают, что ротация губернаторского корпуса не заканчивается никогда. Причем здесь возможны как перемещения вверх по линии исполнительной власти, как это случилось с бывшим губернатором Амурской области Александром Козловым, так и неожиданные переводы в Совет Федерации, как это случилось с Александром Карлиным, рулившим до недавнего времени Алтайским краем. Теперь он включен новым губернатором в список потенциальный членов СФ от Алтая. Отставку Владимира Печёного в Магадане объяснить чем-то, кроме возраста, крайне сложно. Регион был среди ведущих, рейтинг губернатора был очень высок, и ещё в апреле он готовился к новой избирательной кампании. Новому врио губернатора будет непросто заручиться доверием жителей Колымы. Это первый «варяг» на посту губернатора Магаданской области со времен СССР. Местные элиты могут быть обеспокоены перспективой передела собственности и влияния. Егор Борисов, до недавнего времени возглавлявший Якутию, чувствовал себя не столь уверенно, как Печёный. Его отставка прогнозировалась давно. Характерно, что все ушедшие главы подали в отставку дисциплинировано, не рассуждая о том, что срок их полномочий ещё не истёк, а по возрасту все они не дотягивают до 70 лет – предельного возраста для нахождения на государственной службе. Истории с главами Республики Коми, Республики Марий-Эл и Сахалинской области показали, чем заканчивается для губернаторов непонимание намёков.

Важно, что переназначение врио губернаторов состоялось уже на пределе сроков назначения выборов на осенний Единый день голосования и за пределами сроков проведения праймериз «Единой России», что, по всей видимости, приведёт к самовыдвижению назначенных кандидатов в губернаторы, если, конечно, это предусмотрено Уставами регионов и Конституциями республик.

В настоящий момент губернаторы сосредоточены на попытках реально оценить возможность выполнения указов президента в своих регионах и на налаживании взаимодействия с новым/старым правительством, с ключевыми для своих регионов вице-премьерами и министрами. Необходимо вписываться в федеральные программы и брать на себя ответственность за промежуточные результаты и сроки окончательного достижения поставленных в указах целей. Кроме того, есть тактические задачи, которое нарезает правительство исходя из текущей законодательной деятельности. В частности, крайне важно не допустить взрыва протестного движения против повышения пенсионного возраста в России, добиться остановки роста цен на ГСМ и минимизации влияния повышения НДС на потребительскую инфляцию. Все это – задачи непростые. Хотя парламентская оппозиция отрабатывает свою роль крайне формально, остаются ещё внепарламентские оппозиционные движения, которые могут возглавить общественное недовольство в регионах.

Президентская прямая линия в очередной раз показала усиление вертикали власти. Теперь право обойти закон во имя справедливости осталось только у президента. Что и показало народу преимущества ручного управления государством в ходе прямой линии. Губернаторам и министрам оставалось только брать под козырек и немедленно выполнять озвученные требования народа, усиленные запросом президента.

Особую группу этим летом составляют губернатор Московской области и мэр столицы. Общность их интересов заключается в переизбрании на следующий срок. Однако столичный регион традиционно склонен к фронде и оппонированию власти. Специфика сложившейся ситуации в том, что муниципальный фильтр надежно защищает их от основных оппозиционных лидеров. Несмотря на тлеющее, как свалки в Подмосковье, недовольство, Андрей Воробьев может быть достаточно уверен в своих электоральных перспективах. Оппозиционные партии и движения, как и в Москве против Сергея Собянина, даже все вместе не смогут набрать достаточно голосов для прохождения муниципального фильтра. Осенью такая специфика выборов может отразиться только на сравнительно низкой явке. Но остаются возможности административной мобилизации. И относительно низкая явка для губернаторов не столь критична, как для президента.

Андрей ЗВЕРЕВ

Политолог. Доцент кафедры социологии и психологии политики МГУ, доцент кафедры социальных коммуникаций и технологий РГГУ

Институт губернаторства в российской политической системе сегодня переживает своеобразную перенастройку. Глава региона, по данным многолетних исследований кафедры социологии и психологии политики МГУ по политическому восприятию образов современной власти массовым сознанием российских граждан, это единственный актор, стабильно теряющий политическую значимость для населения нашей страны, начиная с 2014 года. Дело здесь не только в том, что часто именно федеральная властная элита в последние годы определяла, кто будет руководить тем или иным регионом, часто и сами главы регионов, скрывая свою некомпетентность, говорили, что от региональной власти мало зависит, как будет жить местное население. Но если пройтись по ряду регионов страны, можно увидеть, что там, где губернаторы активно работают и решают проблемы региона (Москва, Санкт-Петербург, Тульская область, Республика Татарстан, Чечня, Тюменская область и др.), там и жизнь рядовых граждан намного комфортнее регионов, главы которых все время на что-то жалуются и оправдываются перед своими жителями. Потому успех и общественное признание глав регионов зависит в том числе и от выстроенной системы коммуникаций с населением.   

Возьмем, например, президента Владимира Путина. Он, как ни один другой российский политик, сумел выстроить систему эффективной коммуникации с обществом, имеющую каналы обратной связи от граждан страны. Он всегда на виду у жителей России, они в курсе того, чем занят президент и какие ключевые проблемы страны в данный момент решает. Это во многом и определяет его высокие рейтинги и то, что люди ему верят и к нему обращаются.

А вот выстраивание коммуникации с населением ? это ключевая проблема для многих сегодняшних губернаторов. От неверно выстроенной коммуникации, в том числе и в рамках медийного пространства по теме мусорных полигонов, серьёзный негатив получил в целом достаточно успешный губернатор Московской области Андрей Воробьёв.

Формат перенастройки этой коммуникативной проблемы мы уже видели на недавней прямой линии президента, когда Владимир Путин в рамках общения с населением традиционно был вынужден решать проблемы граждан, которые напрямую его мало касались, зато показывали неэффективную деятельность губернаторов на местах. В этот раз президент решил поменять такой стихийно сформировавшийся порядок рассмотрения многих региональных проблем и напрямую стал подключать губернаторов к их решению. Подобный опыт показательного селекторного совещания главы государства с региональными лидерами по решению проблем граждан посылает в регионы от федеральной власти сигнал, что текущие региональные проблемы губернаторы должны решать сами, не актуализируя их до федерального уровня.

Если пересмотреть как решались проблемы, поднятые гражданами в формате прямой линии с президентом, с целью выявления коммуникативных навыков глав регионов, которые вынуждены были как-то реагировать на запросы населения под контролем президента, то будет видно, как губернаторы по-разному общались с гражданами: кто-то, как типичный чиновник, вынужденный решать конкретную проблему жителя его региона, так как этот вопрос был на контроле у президента, а кто-то очень чутко вникал в проблемы граждан, с явным желанием разобраться и решить их. На мой взгляд, важной компетенцией губернаторов должен стать коммуникативный навык ведения диалога как с простым гражданином, так и с оппонентами. Научиться говорить с избирателями на одном языке — главный фундамент в выработке доверия между губернатором и населением. И обретению этой компетенции губернаторов надо учить.     

Успешный пример выстраивания коммуникации с населением имеют выбранные в 2017 году новые губернаторы, которые в массе своей являются представителями молодой и средней когорты. И их за эту успешность уже успели назвать молодыми «технократами». Но мне не совсем нравится такое определение новых лидеров регионов, хотя именно под этой шапкой шли многие назначения врио региональных лидеров в 2017 году. Скрытая угроза данной терминологии состоит в том, что с молодыми «технократами» в российском массовом сознании 1990-х годов связывали правительство младореформаторов во главе с Егором Гайдаром. 

Поэтому, если у новых молодых «технократов» возникнут серьезные неудачи, то у населения появится негативная ассоциация. Во-первых, с 1990-ми, особенно на фоне начинающейся пенсионной реформы в стране. Во-вторых, технократизм, на мой взгляд, не должен замыкаться на самом себе, то есть на достижение результата без учета расходования ресурсов на такое достижение: если простые люди чувствуют, что для губернатора важен результат, но не они сами, то коммуникация и диалог народа с такой региональной властью вряд ли состоятся. 

Пока же массовая ротация губернаторов не показывает существенных изменений в работе этого института и в отношении к нему людей. По факту, предрешенная победа многих новых врио губернатора ? это не столько воля избирателей, а так называемый внутриэлитный консенсус, договорённости внутри региональных элит в действии. И это мы видим в подготовке к выборам глав отдельных регионов 9 сентября 2018 г. Между тем, с точки зрения регионального жителя, именно успешность деятельности губернатора в регионе способствует выработке оценки и федеральной власти, так как для местного жителя все то, что происходит вокруг, более понятно, чем происходящее где-то далёко. Поэтому «провал» отдельных губернаторов может отражаться и на общей оценке федеральной власти.  

В выступлениях российского президента Владимира Путина нередко звучит тема о новых подходах и принципах формирования института регионального лидерства. Возможно, мы именно сейчас наблюдаем начавшуюся перенастройку института губернаторства в российской политической системе, которая позволит открыть кадровые лифты для попадания в федеральную властную элиту тех, кто прошел трудные губернаторские будни или входил в команду главы региона. И, напротив, институт губернаторства может стать «путевкой в жизнь», в большую российскую политику для тех молодых перспективных политиков, которые уже прошли практику управления большими федеральными структурами. Назначение на губернаторства для них – проверка: смогут ли они идти дальше в верхний слой федеральной властной элиты. Этот последний тренд мы можем сейчас также наблюдать по итогам последних губернаторских выборов осенью 2017 г.

Как обратный тренд — последние назначения в новый состав Правительства РФ, когда карьера успешного руководителя региона может продолжиться в федеральном министерстве. Пример рекрутирования местных чиновников в федеральные элиты мы видим в лице уже бывшего главы Тюменской области Владимира Якушева, экс-главы ЯНАО Дмитрия Кобылкина, а также прежнего руководителя Амурской области Александра Козлова. Этот тренд показывает, что институт губернаторства становится подвижной системой для рекрутирования новых кадров в федеральную властную элиту в общероссийской системе власти. Таким образом, подобное включение губернаторства уже в федеральную властную систему формирует серьезную мотивацию для глав регионов, чтобы они на своих территориях показывали результаты и эффективность деятельности.

Но здесь, на мой взгляд, появляется другая проблема. Новый губернатор всегда нуждается в определенном периоде адаптации, подборе команды — как правило, из представителей различных сегментов региональных элит, которые, в свою очередь, достаточно настороженно относятся к «чужакам» (особенно это характерно для национальных регионов) или искать другие кадры, готовые переехать в этот регион, что бывает очень трудно сделать. Например, некоторые губернаторы пытаются в этой ситуации выстоять за счёт своих бывших ресурсов. Так, ряд молодых губернаторов задействуют свои ресурсы, накопленные за время, когда они были частью федеральной властной элиты, чтобы таким образом привлечь в регион инвестиции, запустить проекты и сформировать впечатление, прежде всего у населения, что губернатор работает.

Когда губернатор не дает быстрых результатов, у населения складывается вопрос: а чем он отличается от предыдущего руководителя? При этом, тот губернатор был «наш», местный, а этот ? «чужак». Формируется общее недоверие к таким «варягам», не изжитое ещё с 1990-х годов, родившееся из тогдашнего противостояния Москвы и регионов. Вышеозначенный тренд в большей мере опять же относится к национальным республикам, где достаточно разрозненные местные элиты. Затрудненное взаимодействие с ними приводит к тому, что губернатор в такой ситуации не всегда справляется со своими обязанностями. То же самое касается отдельных дальневосточных регионов ? там очень специфически относятся к «чужакам», особенно если они приехали «с материка». Не случайно такой активный приоритет от федеральных властей получает сегодня Министерство по Дальнему Востоку. Граждане этих территорий достаточно долго чувствовали себя не частью большой России, а скорее соседями Китая, Японии и других приграничных государств и сейчас поэтому с настороженностью относятся к такому вниманию федеральных властей к своим регионам.

Поэтому изменение характера политики центра в отношении регионов дает сигнал губернаторам эффективно взаимодействовать с местными элитами и населением в решении региональных проблем и таким образом показывать собственную эффективность. Тогда можно рассчитывать на дальнейший карьерный рост. К этой стратегии, видимо, подключается постепенно и самый низовой уровень власти ? местные органы самоуправления. Например, программа «Лидер России», которая была запущена при поддержке Владимира Путина и осуществляется под его патронажем. Данная программа, как и другие подобные сейчас разрабатывающееся, будут своего рода обкаткой в формировании и воспитании элитный команд, которые затем могут решать проблемы страны как на региональном, так и на федеральном уровнях власти.

Назначения мэра Нижнего Тагила Серея Носова врио губернатора Магаданской области, а мэра города Вологды Андрея Травникова губернатором в Новосибирской области показывают, что этот тренд и здесь тоже обозначился. Региональным элитам как бы дается сигнал сверху о том, что власть наблюдает за теми передвижениями, которые происходят на всех этажах властных элит, замечает и выделяет наиболее перспективных, придаёт им вес и таким образом стимулирует эти элиты для эффективной работы на благо всей страны.

То, что сейчас губернаторов называют неким резервом для выявления, возможно, будущего лидера страны, хорошая мотивационная мера для них. Можно вспомнить в этой связи эпоху Бориса Ельцина, когда из Нижнего Новгорода был рекрутирован Борис Немцов, ставший вице-премьером правительства РФ, и одно время считавшийся преемником первого российского президента. Определённые слухи в контексте преемничества курсируют и сейчас в отношении Тульского губернатора Алексея Дюмина. Слухи подогревают интерес к этой теме и показывают, что вопрос о преемнике достаточно острый, он до сих пор не решён.

На мой взгляд, это нормальная ситуация — нужно создать в политике определённую конкурентную среду, в которой в выигрыше окажется сильнейший. У президента должны быть варианты выбора такой фигуры, в которой он был бы полностью уверен. А результаты успеха такой фигуры должны впечатлить потенциальных избирателей.

Первая группа рейтинга